Пять тысяч внуку за смерть бабушки. Пациентка, спасенная от рака, умерла после восстановительной операции, а семья получит копейки

Фото: n1s1.hsmedia.ru

Этот случай уменьшения выплат родным — далеко не единичный

Источник: Светлана, дочь погибшей

Свердловский областной суд вынес решение по медицинскому делу. Жительница Екатеринбурга Валентина Голубых умерла от осложнений после операции . Районный суд обязал две екатеринбургские больницы выплатить родным 2,1 миллиона рублей. Ответчики, не согласившись с этим решением, подали апелляционную жалобу.

Апелляция кардинально всё изменила, втрое снизив размер компенсации. Юристы, которые специализируются на медицинских делах, считают, что это не единичный случай, а тенденция, которая наблюдается в последнее время по всей стране. Журналист E1.RU Елена Панкратьева разбирается вместе с юристами, почему за смерть близких их родственникам стали назначать мизерные суммы.

Валентина Анатольевна скончалась в 2021 году. За год до этого ее спасли врачи свердловского онкоцентра. Они обнаружили рак прямой кишки и успешно его прооперировали, удалили опухоль. После года ремиссии женщине предложили сделать восстановительную операцию на кишечнике в госпитале ветеранов войн. Жизненной необходимости в этом вмешательстве не было, но после него можно было жить без колостомы (отверстия, сформированного на передней брюшной стенке для отведения содержимого кишечника в специальный мешок). Также планировали убрать грыжу.

Через два дня после операции Валентина Голубых почувствовала себя плохо, начались сильные боли, мучила одышка. Всё это происходило в самый пик ковида, госпиталь перепрофилировали под лечение коронавируса. Пациентку перевели из хирургии в терапевтическое отделение, но антибиотики не помогали, становилось всё хуже.

Через пять дней ее перевезли в Свердловскую областную клиническую больницу. Родные рассказали, как несколько дней медики их уверяли, что поводов для беспокойства нет, состояние средней тяжести. Валентина Анатольевна в это время умирала. За несколько часов до смерти она позвонила дочери и просто попрощалась, осознавая, насколько у нее тяжелое состояние.

Причиной смерти стал перитонит. После вскрытия стало известно, что у пациентки после операции разошлись швы, содержимое кишечника поступало в брюшную полость. Это вовремя не диагностировали. Было возбуждено уголовное дело по статье «Причинение смерти по неосторожности». Позже его прекратили, хотя судмедэкспертиза нашла дефекты оказания помощи в обеих больницах. Но была установлена косвенная связь между некачественной помощью и ухудшением состояния, которое в итоге закончилось смертью.

Родные умершей подали гражданский иск о компенсации морального вреда. Суд обязал больницы выплатить компенсацию 2,1 миллиона рублей . Эта крупная сумма была назначена десяти самым близким родственникам.

Источник: Светлана, дочь погибшей

Представители больниц, не согласившись с этим решением, подали апелляционную жалобу. Ее рассматривал Свердловский областной суд. Новое решение шокировало родных: компенсацию снизили в три раза, до 630 тысяч. Кому-то из родных присудили по 20 тысяч, кому-то — по 50, одним внукам — по 5 тысяч от каждой больницы, другим по 10. Самые большие выплаты составили 100 тысяч — в эту сумму оценили страдания 93-летней матери и дочери погибшей.

Суд, вынося это решение, по-другому оценил значимость дефектов и недостатков. Допущенные в Госпитале ветеранов войн дефекты (например, медики поздно выявили осложнение — якобы оно проходило нетипично) признали не такими значительными, и суммы уменьшили. Также по-другому оценили то, что в Свердловской областной больнице не провели операцию, где Валентина Анатольевна в итоге умерла.

— Областной суд указывает на значимость косвенности связи: при изложенных обстоятельствах судебная коллегия изменяет судебное решение в обжалованной части компенсации, кратно уменьшая компенсацию по причине установленных объема и значимости допущенных каждой медицинской организацией недостатков оказания медицинской помощи, которые не стали причиной, но способствовали ухудшению состояния здоровья, — говорится в апелляционном решении.

Кроме того, суд ссылается на законодательные акты, где говорится, что размер компенсации надо устанавливать с учетом «обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан». При этом исключается присуждение чрезвычайно малой суммы — если только она не была указана им в исковом заявлении.

По поводу того, что нельзя присуждать слишком большую сумму, в законодательных документах ни слова.

Источник: Артем Устюжанин / E1.RU

Также в решении указывалось, что не все истцы явились на суд, а еще не все проживают в одном городе.

— Я была в шоке, когда услышала решение, особенно задели пять-десять тысяч внукам за смерть бабушки. Она была с ними с их младенчества. Старшего внука, моего сына, подготовила к ЕГЭ, занималась с ним математикой, она очень хорошо владела алгеброй и геометрией, младшую три года назад подготовила к школе: учила читать, писать, считать. Им назначили выплаты по 10 тысяч от одной больницы, и 20 — от другой. А страдания внуков (детей брата) оценили в пять тысяч рублей.

Брат живет с семьей в Новосибирске, дети все каникулы проводили у бабушки. Претензий, что не все явились в суд, я не понимаю!

Светлана, дочь Валентины Голубых

Часть нашей семьи истцов живет в другом городе, детей я на суд не поведу, еще троим родственникам за 60 лет, у них и давление, и сердце. Бабушке 93 года, она просто не переживет этого процесса, она до сих пор не пришла в себя, рыдает на кладбище. И главное: зачем такой толпой идти на процесс! — возмутилась Светлана, дочь погибшей.

Юрист семьи Евгений Крылов рассказал, что они не согласны с этим решением и будут подавать кассационную жалобу. Светлана же заявила, что, если нужно, готова дойти до Верховного суда.

Судя по всему, значительное снижение компенсаций в гражданских исках по медицинским делам — не единичный случай. Эту тенденцию отмечают юристы и адвокаты.

Юрист Вадим Каратаев специализируется на медицинских делах. Один из громких процессов с его участием — дело о смерти молодой мамы при родах . Трагедия произошла в 2019 году в Нижних Сергах. В гражданском иске суд обязал больницу выплатить семье погибшей около девяти миллионов рублей.

— Помню свои первые дела 10–12 лет назад, как одна из судей Верх-Исетского района стабильно назначала одну и ту же сумму компенсаций — 200 тысяч рублей, в том числе за смерти пациентов, — рассказывает Вадим. — Потом всё стало меняться. У меня была череда акушерских дел, смерти новорожденных в результате дефектов оказания медицинской помощи. Гипоксические роды: дети погибали или рождались тяжелыми неврологическими инвалидами. Иски заканчивались ощутимыми суммами, два миллиона и больше. Ни у кого не возникало никаких вопросов, ведь речь шла о том, какие страдания перенесли женщины.

Но с 2022 года (исходя из опыта нашего собеседника — с начала СВО) суммы начали занижать. Происходило это потихоньку, одно решение за другим.

— Начались разговоры [со стороны ответчиков, медицинского сообщества], что даже в гражданских делах должна быть прямая связь [между дефектами и смертельным исходом]. Вот одно из дел: больница была привлечена к ответственности по взысканию морального вреда в связи со смертью пациента. Но при этом в возмещении расходов на погребение отказали — хотя ранее с этим не возникало никаких проблем, суд автоматически назначал компенсацию за погребение, — вспоминает юрист. — Основание для отказа — нет прямой причинной связи со смертью пациентки. Компенсация — это за дефекты.

Источник: Артем Устюжанин / E1.RU

В чем причины таких перемен, можно только догадываться.

— Точно сказать никто не может. Источники, близкие к судебному сообществу, утверждают, что такого откровенного распоряжения не было, но фактически мы видим другое, это подтверждается количеством дел. Невозможно не замечать, это не один-два случая. Мы видим откровенный тренд на снижение суммы компенсации морального вреда. Ранее по аналогичным делам были совсем другие, внушительные суммы.

Первое, что приходит в голову: негласное распоряжение не тратить бюджетные деньги всё-таки было, в той или иной форме.

Вадим Каратаев, юрист

Но нам этого, конечно, никто не скажет. В большей части моих дел взыскание обращено на бюджетные учреждения здравоохранения, то есть деньги не частные, а государственные, и если суды не могут отказать в удовлетворении иска (хотя это бывает, как мы видим из случая с погребением), то можно сократить сумму компенсации, — объясняет Вадим Каратаев.

По его словам, главная причина в том, что моральный вред невозможно подсчитать. Поскольку для этого нет инструмента, назначение той или иной суммы и прежде зависело от внутренних убеждений судьи.

— Это нематериальное благо, поэтому ни верхняя, ни нижняя граница законом не установлены. Этим воспользовались, и началось движение планки вниз. Формально нарушения закона тут никакого нет. На одном из процессов суд признал возмутительно низкую сумму компенсации (за смерть в стационаре после осложнений) нарушением субъективного права. Дела возвращали в апелляционную инстанцию, и принимались новые решения. Выплаты поднимали, например, со 100 до 500 тысяч — хотя это тоже очень мало, — считает юрист.

Он подчеркивает, что право на компенсацию морального вреда гарантировано законом.

— Что касается позиции (возможно, негласной), чтобы беречь бюджетные деньги — это дилетантский подход, — уверен эксперт. — Бюджетное право основано на целевом использовании расходов. Например, деньги, выделенные на закупку препаратов, пойдут именно на это. Надо не рассуждать, куда бы лучше потратить бюджетные деньги, а не делать ошибок при оказании помощи, чтобы не было оснований для выдачи этих денег, когда человек уже умер.

Мы также рассказывали, как майор МЧС потерял жену из-за врачебной ошибки , ей случайно повредили органы, осложнение вовремя не диагностировали. Спустя три года больницу обязали выплатить два миллиона рублей .